Варанаси. Ганг.

Очередной рассказ об индийских приключениях наших соотечественников – Писателя (позывной автора воспоминаний) и его друзей – Доктора и Профессора. К сожалению фотографий с той поездки осталось мало, поэтому столь скуден иллюстрационный материал.

Рикшасы-Ракшасы в Варанаси

Еще в Джайпуре после экстремальной поездки по центру города на самом обычном «тук-туке» (а не экстремальными они не бывают) я придумал для рикш название «рикшасы» (от Ракшасы – черные демоны, отличавшиеся силой и могуществом). Уж больно страшно с непривычки быть пассажиром этих мотороллеров, приспособленных под перевозку людей. Но с другой стороны постепенно привыкаешь, да и по сравнению с такси намного дешевле. А если ехать втроем и сидеть в серединке, то совсем уже не страшно, потому как все равно ничего не видно. Тут мне вспоминается, как мы из Ришикеша ехали по гималайскому серпантину в горный храм Шивы-Нилакантхи. Хорошо, что мы, искупавшись в Ганге, очистили души перед этим, а то ведь поездка могла закончиться печально. Узенькая дорога постоянно проходила над крутыми обрывами. Как на ней разъезжался наш «амбассадорчик» и другие машины мне не понятно до сих пор. Водитель сигналил беспрерывно. Таким незатейливым способом он предупреждал встречных о нашем присутствии. Не раз и не два сердце замирало, когда казалось, что колеса нашей машины уже зависают над пропастью, а наш драйвер и скорость при этом и не снижает. Но самое забавное, что назад ехать было уже не так страшно, поскольку стемнело, и ужасавшие нас пропасти просто не было видно.

Храм Шивы Нилакантхи.

Но вернемся к нашим рикшасам. Дернул же нас черт (точнее, наверное, ракшас) в Варанаси для экзотики добраться от отеля к набережной Ганги на велорикше. Вот уж где был экстрим такой, что мало нам не показалось. Сначала мы ехали не спеша, и нам даже было жалко беднягу рикшу, крутившего колеса велосипеда из последних сил. Но вот мы немного разогнались и тут нам уже стало жалко не рикшу, а себя, потому как было реально страшно. Миллиметровые (я не преувеличиваю) расхождения с едущим на приличной скорости машинами, «тук-туками» и другими велорикшами следовали одно за другим. Из-за особенностей конструкции этого средства передвижения наши части тела выступали в стороны от сиденья и постоянно подвергались опасности быть задетыми другими самодвижущимися агрегатами. Долго это продолжаться не могло. На полпути мы остановили удивленного рикшаса и, расплатившись с ним за весь путь, на дрожащих ногах пошли к Гангу пешком.

На этом наши испытания в тот вечер не закончились. Правда, назвать испытанием наблюдение за ритуалом кремации, наверное, не совсем правильно. В обморок никто из нас (трех здоровых мужчин в самом расцвете сил) не падал. Да, возможно, торчащая из костра человеческая нога зрелище не слишком эстетическое, но, кадры из фильмов ужаса совсем не напоминает. Все происходит довольно-таки обыденно. И эта обыденность погребального ритуала иллюстрирует отношение индусов к смерти – не как к трагедии, а как к оставлению душой тела, чтобы возродиться через какой-то промежуток времени в новом теле. Родственники умершего, конечно же, скорбят (скорее даже, печалятся), но не убиваются. Кстати, на кремации присутствуют только мужчины. Мы спросили у пандита из касты неприкасаемых, проводящих эти ритуалы, почему на церемонии нет женщин, на что он ответил, что это обусловлено двумя причинами. Во-первых, женщины более эмоциональны и их слезы и причитания мешают душе положенным образом покинуть тело. Она, разумеется, все равно его покинет, но с бОльшими усилиями. Во-вторых, еще не так давно (по индийским меркам, конечно, лет сто пятьдесят назад), когда сжигали мужчину отправляли вместе с ним в последний путь и его жену (обряд сати). В настоящее время это запрещено, но и допускать живых женщин на кремацию пока не хотят (во всяком случае, в Варанаси).

Мото-рикша.

Надо сказать, что быть кремированным на одном из гхатов (ступенчатые сходы к Гангу) Варанаси мечтает чуть ли не каждый последователь Индуизма. Считается, что в этом случае умерший сразу же попадает в чертоги Шивы (обретет спасение, освободится от необходимости снова перерождаться, заслужит хорошее воплощение и т.д.). Может быть, именно в чертоги Шивы после смерти отправился и один из участников знаменитой ливерпульской четверки Джордж Харрисон. Его тело после смерти было предано огню в Варанаси, а прах был развеян по Гангу…

В последнее время у индуистов появилась возможность быть кремированным после смерти и в электрическом крематории, также практически на берегу Ганга. Однако несмотря на доступность этого погребального ритуала (300 рупий – около 7 долларов), популярностью у родственников отошедших в мир иной он не пользуется, поскольку считается, что такое не традиционное сожжение не дает гарантии не то, что на освобождение от необходимости снова и снова воплощаться, но даже и на достойное перерождение. Даже небогатые люди, которых подавляющее большинство, предпочитают для своих умерших родных классический процесс кремации с использованием становящегося все более дефицитным дерева. На конец 2004 года проведение подобного ритуала обходилось примерно в сто долларов, сумму для многих индийцев астрономическую. Как нам сказал все тот же пандит, ответственный за проведение кремации, государство старается помочь неимущим, но на всех, разумеется, денег не хватает. В то же время индуисты по-настоящему богатые кремируются в особо священных местах и с использованием дорогого сандалового дерева. Есть и те, кто не подлежит кремации: маленькие дети, беременные женщины, умершие от оспы, проказы, укуса змеи и убитые молнией. Их тела, с заранее привязанным к ногам грузом, обычно бросают в воду на середине реки.

Я и Доктор над Гангом.

Варанаси – самый священный из всех священных городов Индии, и это особенно ощущается в прилегающих к гхатам кварталам с их узкими улочками, по которым к Гангу стремятся потоки паломников. Даже обычное омовение в великой реке позволяет очиститься от грехов, а если оно еще обставлено соответствующим ритуалом, то тем более. Мы, правда, сделать это в Варанаси так и не рискнули (как и многие западные люди мы в большей степени озаботились внешней загрязненностью реки, а ее внутренняя чистота не смогла стать для нас определяющей, к тому же, омовение в Ганге мы уже совершили в другом месте).

Ганг

Но вернемся к нашей вечерней прогулке по гхатам города, который «древней, чем сама История» (Марк Твен). В одном довольно-таки затемненном месте мы увидели, как на небольшом возвышении вокруг своего гуру сидят несколько человек. А сам он весь такой видный – волосатый, черный как смоль (это бросалось в глаза даже в темноте), глаза сверкают, зубы блестят. И к тому же перед ним лежит череп. Ну, подумали, точно капалики собрались (капалики – “носители черепов” – одно из древних аскетических движений шиваизма, наряду с агхорой, с точки зрения современной морали наиболее одиозные). Решили подойти поговорить о вечном. Тут, самый главный заприметил нас, машет рукой, подзывает. Подходим, знакомимся с ним, пожимаем руку. Он спрашивает наши имена и представляется сам: “Блэк Бум-бум баба”. Мы усаживаемся рядом и Профессор – самый англоговорящий из нас пытается начать с Бабой разговор об особенностях мировоззрения капаликов. Но тот почему-то о вечном говорить не хочет и все время показывает нам свой фотоальбом, где он запечатлен вместе с какими-то европейского вида женщинами и при этом повторяет как заводной: “Я профессор йоги и тантры”. Все наши попытки свернуть разговор на интересующую нас тему так и не увенчались успехом. Посмотрели мы друг на друга, пожали плечами, сказали Бабе “Гудбай” и пошли себе дальше.

БабА.

И надо сказать, что ушли вовремя. Как раз подоспели к начинавшейся на одном из гхатов церемонии Приветствия всех частей света, которую проводил молодой высокий красивый брахман с несколькими помощниками. Стороны света, а также самые разные боги приветствовались с помощью благовоний, дыма, огня, раковиной, разными светильниками (один в виде кобры). При этом присутствовало десятка два индийцев (участники) и примерно столько же европейцев (зрителей). Закончилось все пуджей (бескровным жертвоприношением) Гангу (или Ганге – для индийцев эта река – женщина – Ганга Мата (мата – мать)), для которой использовались цветочные венки и кораблики. Зрелище это довольно-таки впечатляющее и даже вдохновляющее. И если бы не ранний отъезд из Варанаси, я думаю, мы бы еще долго бродили по гхатам этого самого древнего города в мире.

Сергей Мазуркевич

Если Вам понравился данный материал, Вы можете поддержать Сайт Востоколюба финансово. Спасибо!

26.06.2013.